Неточные совпадения
— Я не могу вполне с этим согласиться, — отвечал Алексей Александрович. — Мне кажется, что нельзя не признать того, что самый процесс изучения
форм языков особенно благотворно действует на духовное развитие. Кроме того, нельзя отрицать и того, что влияние классических писателей в
высшей степени нравственное, тогда как, к несчастью, с преподаванием естественных наук соединяются те вредные и ложные учения, которые составляют язву нашего времени.
— То есть и разумом тоже, но это низшая
форма, а
высшие достижения наши не от разума…
Таким образом сделалось всем известно, что Привалов провел в Петербурге очень бурную молодость в среде jeunesse doree самой
высшей пробы; подробно описывали наружность его любовниц с стереотипными французскими кличками, те подарки, которые они в разное время получали от Привалова в
форме букетов из сторублевых ассигнаций, баснословной величины брильянтов, целых отелей, убранных с княжеской роскошью.
Какой жалкий самообман видеть
высшее и лучшее в отсталых
формах материальной жизни по сравнению с
формами более развитыми, какой материализм в этом чувствуется!
Совершенное единство (общенациональное, общечеловеческое, космическое или божественное) есть
высшая и наиболее полная
форма бытия всей множественности индивидуальных существований в мире.
Стройность одинаковости, отсутствие разнообразия, личного, капризного, своеобычного, обязательная
форма, внешний порядок — все это в
высшей степени развито в самом нечеловеческом состоянии людей — в казармах.
Речи эти были в
высшей степени однообразны и по существу и по
форме.
Вступив на престол, Александр III стал заводить строгие порядки. Они коснулись и университета. Новый устав 1884 года уничтожил профессорскую автономию и удвоил плату за слушание лекций, чтобы лишить бедноту
высшего образования, и, кроме того, прибавился новый расход — студентам предписано было носить новую
форму: мундиры, сюртуки и пальто с гербовыми пуговицами и фуражками с синими околышами.
Герцен так мотивировал свое неверие в
высший смысл жизни, как делалось значительно позже и более утонченными
формами мысли.
Да простит мне читатель интуитивно-афористическую
форму изложения, преобладающую в этой книге. Но
форма эта не случайно явилась и не выдумана,
форма эта внутренне неизбежна, она вытекает из основного устремления духа и не может быть иной. Для меня вера есть знание, самое
высшее и самое истинное знание, и странно было бы требовать, чтобы я дискурсивно и доказательно обосновывал и оправдывал свою веру, т. е. подчинял ее низшему и менее достоверному знанию.
Тогда спор знания с верой окажется спором низшей и частной
формы знания с
высшей и полной
формой знания; низшей и частной
формой веры с
высшей и полной
формой веры.
Но, с одной стороны, я прежде всего и выше всего уважаю
форму, и тогда только, когда она предстанет пред мое лицо, вооруженная всеми подписями, печатьми и скрепами, я позволяю себе дать ей легкий щелчок по носу, чтобы знала
форма, что она все-таки ничто перед моими
высшими соображениями.
Прошу читателя извинить меня, что я так часто повторяю фразу о вывернутых назад руках. По-видимому, это самая употребительная и самая совершенная из всех
форм исследования, допускаемых обитателями российских палестин в наше просвещенное время. И я убежден, что всякий добросовестный урядник совершенно серьезно подтвердит, что если б этого метода исследования не существовало, то он был бы в
высшей степени затруднен в отправлении своих обязанностей.
А во-вторых, я отлично понимаю, что противодействие властям, даже в
форме простого мнения, у нас не похваляется, а так как лета мои уже преклонные, то было бы в
высшей степени неприятно, если б в ушах моих неожиданно раздалось… фюить!
Целую лекцию сквернословил он перед нами, как скорбела
высшая идея правды и справедливости, когда она осуществлялась в
форме кнута, и как ликует она теперь, когда, с соизволения вышнего начальства, ей предоставлено осуществляться в
форме треххвостной плети, с соответствующим угобжением.
И что же! выискался профессор, который не только не проглотил этого слова, не только не подавился им в виду десятков юношей, внимавших ему, не только не выразился хоть так, что как, дескать, ни печально такое орудие, но при известных
формах общежития представляется затруднительным обойти его, а прямо и внятно повествовал, что кнут есть одна из
форм, в которых
высшая идея правды и справедливости находит себе наиболее приличное осуществление.
«Разрешаю Вам и благословляю Вас действовать. Старайтесь токмо держаться в законной
форме. Вы, как писали мне еще прежде, уже представили о Ваших сомнениях суду; но пусть Аггей Никитич, имея в виду то, что он сам открыл, начнет свои действия, а там на лето и я к Вам приеду на помощь. К подвигу Вашему, я уверен, Вы приступите безбоязненно; ибо оба Вы, в смысле
высшей морали, люди смелые».
Если человек, вследствие выросшего в нем
высшего сознания, не может уже более исполнять требований государства, не умещается уже более в нем и вместе с тем не нуждается более в ограждении государственной
формой, то вопрос о том, созрели ли люди до отмены государственной
формы, или не созрели, решается совсем с другой стороны и так же неоспоримо, как и для птенца, вылупившегося из яйца, в которое уже никакие силы мира не могут вернуть его, — самими людьми, выросшими уже из государства и никакими силами не могущими быть возвращенными в него.
— А знаешь, как образовалась эта
высшая порода людей? Я об этом думал, когда смотрел со сцены итальянского театра на «весь Петербург», вызывавший Патти… Сколько нужно чужих слез, чтобы вот такая патрицианка выехала в собственном «ланде», на кровных рысаках. Зло, как ассигнация, потеряло всякую личную окраску, а является только подкупающе-красивой
формой. Да, я знаю все это и ненавижу себя, что меня чаруют вот эти патрицианки… Я их люблю, хотя и издали. Я люблю себя в них…
Он сбросил старинные, отжившие
формы, какими облекалась
высшая власть до него; но сущность дела осталась и при нем та же в этом отношении.
И в самом деле, достигнутая
форма — великая победа, торжество и радость; она всякий раз —
высшее, что есть.
Влекомая непонятной, великой тоской, природа возвышается от
формы в
форму; но, переходя в
высшее, она упорно держится в прежней
форме и развивает ее до последней крайности, как будто все спасение в этой
форме.
Так природа, достигая совершения своего в человеке, останавливается на каждой попытке, увековечивая ее родом, вечно свидетельствующим о пройденном моменте, который для него
высшая, единая
форма бытия.
Бывая иногда, по своему положению в свете и по своей литературной славе, в кругу людей так называемого
высшего общества, Загоскин не мог не грешить против его законов и принятых
форм, потому что был одинаков во всех слоях общества; его одушевленная и громкая речь, неучтивая точность выражений, простота языка и приемов часто противоречили невозмутимому спокойствию холодного этикета.
Теперь о самом рассказе. Я озаглавил его «фантастическим», тогда как считаю его сам в
высшей степени реальным. Но фантастическое тут есть действительно, и именно в самой
форме рассказа, что и нахожу нужным пояснить предварительно.
Что касается внутреннего Мысли, то нет никого, кто мог бы понять, что это такое; с тем большим основанием невозможно понять Бесконечное (Ayn-Soph), которое неосязаемо; всякий вопрос и всякое размышление остались бы тщетны, чтобы охватить сущность
высшей Мысли, центра всего, тайны всех тайн, без начала и без конца, бесконечное, от которого видят только малую искру света, такую, как острие иглы, и еще эта частица видна лишь благодаря материальной
форме, которую она приняла» (Zohar, I, 21 a, de Pauly, I, 129).
Таким образом, все
высшие карательные меры не дают преступнику вечного успокоения в могиле, именно того, что могло бы мирить мое чувство со смертною казнью, а с другой стороны, пожизненность, сознание, что надежда на лучшее невозможна, что во мне гражданин умер навеки и что никакие мои личные усилия не воскресят его во мне, позволяют думать, что смертная казнь в Европе и у нас не отменена, а только облечена в другую, менее отвратительную для человеческого чувства
форму.
И в «Антихристианине» Ницше восклицает: «
Высшие состояния, которые провозглашены идеалом человечества, как ценность из ценностей, суть эпилеитоидные
формы!» Говорит он это как раз о тех состояниях, крайним выражением которых были именно пляски св. Иоанна и св. Вита.
«Высочайшая минута» проходит. Возвращается ненавистное время — призрачная, но неотрывно-цепкая
форма нашего сознания. Вечность превращается в жалкие пять секунд,
высшая гармония жизни исчезает, мир снова темнеет и разваливается на хаотические, разъединенные частички. Наступает другая вечность — холодная и унылая «вечность на аршине пространства». И угрюмое время сосредоточенно отмеривает секунды, часы, дни и годы этой летаргической вечности.
Так именно, «куда-то порываясь и дрожа молодыми, красивыми телами», зовут к себе друг друга люди-жеребцы и люди-кобылы в зверином воображении нынешних жизнеописателей. Но для Толстого любовь человека — нечто неизмеримо
высшее, чем такая кобылиная любовь. И при напоминающем свете этой
высшей любви «прекрасный и свободный зверь» в человеке, как мы это видели на Нехлюдове, принимает у Толстого
формы грязного, поганого гада.
Она имеет положительное значение, когда вечными началами признается свобода, справедливость, братство людей,
высшая ценность человеческой личности, которую нельзя превращать в средство, и имеет отрицательное значение, когда такими началами признаются относительные исторические, социальные и политические
формы, когда эти относительные
формы абсолютизируются, когда исторические тела, представляющиеся «органическими», получают санкцию священных, например монархия или известная
форма собственности.
Этика творчества есть
высшая и наиболее зрелая
форма нравственного сознания.
А поняв это, должны будут искать и вырабатывать ту новую
форму современной драмы, той драмы, которая будет служить уяснением и утверждением в людях
высшей ступени религиозного сознания; а во-вторых, потому, что люди, освободившись от этого гипноза, поймут, что ничтожные и безнравственные произведения Шекспира и его подражателей, имеющие целью только развлечение и забаву зрителей, никак не могут быть учителями жизни и что учение о жизни, покуда нет настоящей религиозной драмы, надо искать в других источниках.
Не есть ли то, чего вы требуете для драмы, религиозное поучение, дидактизм, то, что называется тенденциозностью и что несовместимо с истинным искусством?» Под религиозным содержанием искусства, отвечу я, я разумею не внешнее поучение в художественной
форме каким-либо религиозным истинам и не аллегорическое изображение этих истин, а определенное, соответствующее
высшему в данное время религиозному пониманию мировоззрение, которое, служа побудительной причиной сочинения драмы, бессознательно для автора проникает все его произведение.
Профессиональным писателем он совсем не смотрел, и только его разговор, даже касаясь предметов обыденных, мелких подробностей заграничной жизни, облекался в очень литературную
форму, полон был замечаний, тонко продуманных и хорошо выраженных; но и тогда уже для того, кто ищет в крупных литературных деятелях подъема
высших интересов, отзывчивости на жгучие вопросы времени, Гончаров не мог быть человеком, способным увлекать строем своей беседы.
«Всякая
форма, — говорится в Sohar’e, — в которой не находят принцип мужской и принцип женский, не есть
форма высшая и полная.
Как только появился человек, все было закончено, и мир
высший и мир низший, потому что все заключено в человеке, он соединяет все
формы» [Цитирую по известной книге А. Франка «La Kabbale ou la philosophie religieuse des Hébreux».
Окончательной же и
высшей остается истина, провозглашенная Платоном: идеальной
формой правления может быть лишь аристократия, господство лучших, благороднейших, даровитейших, духовно сильнейших.
Пятое то, что в нашем обществе, где влюбление между молодым мужчиной и женщиной, имеющее в основе всё-таки плотскую любовь, возведено в
высшую поэтическую цель стремлений людей, свидетельством чего служит всё искусство и поэзия нашего общества, молодые люди лучшее время своей жизни посвящают: мужчины на выглядывание, приискивание и овладевание наилучшими предметами любви в
форме любовной связи или брака, а женщины и девушки — на заманиванье и вовлечение мужчин в связь или брак.